Как филолог из Челябинска зарабатывает на чугунных гирях

Свой первый капитал 41-летний Артем Артемьев заработал в 1990-х гг. Брался практически за все. Еще учась в школе, он организовал видеосалон и фотографировал односельчан на Polaroid. Плату за фотокарточки принимал коровьими шкурами, а затем продавал их перекупщикам из Магнитогорска. После школы Артемьев поступил на филологический факультет Магнитогорского педагогического университета, однако занялся будущий филолог совсем не профильным предметом – магазином ритуальных товаров. В Верхнеуральске, небольшом городе в Челябинской области, таких магазинов еще не было, вспоминает Артемьев. Он снял коммунальные бани и открыл там производство надгробий из мраморной крошки. Дело пошло, и Артемьев открыл второй магазин.

Но хотелось попробовать себя в другом бизнесе. Артемьев оставил магазины родителям (позже они их закрыли) и вместе с супругой открыл точку по продаже спортинвентаря. Молодой человек часто посещал тренажерный зал и знал потенциальных клиентов. Сначала супруги продавали мячи, ракетки, шведские стенки, а после кризиса 1998 г. перешли на солярии, тренажеры и бильярдные столы. В 2000 г. Артемьев решил сам выпускать спорттовары. Начал с того, что было проще производить, – дисков и грифов для штанг, а затем переключился на гири.

В Челябинской области исторически сложилась сильная гиревая тренировочная школа, объясняет Артемьев. Сейчас под созданным им брендом «Уральские гири» выпускается каждая вторая гиря в России, говорит он. Но предпринимателю стало скучно: линейки гирь и дисков не так просто разнообразить. Сейчас Артемьев производит тренажеры для спортзалов и уличных площадок. В 2019 г. выручка компании Iron King составила 135 млн руб., рентабельность – 10–17%.

Первым делом Артемьев взял кредит в 500 000 руб., купил токарные станки и оборудовал цех в здании бывшего коровника. Покупали чугун и резали из него диски, вспоминает Артемьев. Товар пользовался спросом: первую партию он продал еще до того, как она была изготовлена. Но в 2002 г. цены на металл выросли, и производство дисков и грифов стало нерентабельным.

Чтобы сократить издержки, Артемьев запустил литейное производство и сам лил заготовки из металлолома, построив вагранки – плавильные печи, которые топили коксом. Ходил к знакомым на литейный завод, осваивал технологию. Но вскоре кокс пропал из продажи: основной поставщик переориентировался на Китай. Тогда Артемьев нашел старые водоочистные установки, в которых кокс использовался как фильтр. Примерно 10 т из них извлекли, выскребли все подчистую, говорит предприниматель. Когда кокс кончился, печи пришлось заменить на электрические. Прибыли от производства дисков и грифов хватило, чтобы вернуть кредиты и запустить производство гирь, говорит Артемьев.

В 2006 г. серийно гири в России производил только экспериментальный завод спортивного оборудования «Динамо» в Кирове. Артемьев решил доработать конструкцию снаряда. Изучал литературу, посещал соревнования и вместе со спортсменами-гиревиками искал идеальную форму гири.

Несмотря на внешнюю простоту, чугунная гиря – сложный снаряд, нужно правильно подобрать центр тяжести, сместив его к ручке и минимизировав инерцию, поясняет предприниматель. Почему это так важно? Во время подъема гирю надо крутить, если ее легко крутить, то тратишь намного меньше сил, а значит, точнее выполняешь подъемы и увеличиваешь их число, объясняет 14-кратный чемпион мира по гиревому спорту Иван Денисов, помогавший Артемьеву в разработках. Экспериментировали год.

Сначала уменьшили диаметр дужки: сделали меньше всего на 1,5 мм, но держать ее стало намного удобнее, особенно людям с короткими пальцами, рассказывает Денисов. В 2013 г. Денисов поставил мировой рекорд, 176 раз подняв в толчке две гири по 32 кг и 238 раз – в рывке уральской гири весом 32 кг. «Уральская гиря» выпускает снаряды всех весов – от 2 до 65 кг. Соревновательная гиря весом 32 кг стоит примерно 6000 руб., уральская гиря в 10 кг – около 1800 руб.

В 2009 г. «Уральская гиря» производила примерно 150 т дисков для штанг и гантелей, любительских, соревновательных и разборных гирь в месяц, годовая выручка составила около 50 млн руб. Основным покупателем была оптовая компания «Евроспорт». По оценкам Артемьева, на его гири приходится около половины рынка в России. В 2010 г. Артемьев выбыл из состава учредителей «Уральской гири», чтобы заняться тренажерами. Заскучал – модификаций гирь не так много, признается Артемьев. А компанию он передал гендиректору Владимиру Апросину. Сам Артемьев остается владельцем торговой марки и получает роялти. Сейчас «Уральская гиря» производит примерно по 50 000–70 000 гирь в месяц.

В 2010 г. предприниматель зарегистрировал новую торговую марку – Iron King. Ожидания были высоки: рынок тренажеров в десятки раз больше, чем гирь, а под боком у производства находился крупнейший производитель стального проката, Магнитогорский металлургический комбинат. Но были и минусы – высокая конкуренция на рынке тренажеров. По данным компании «Гидмаркет», в 2018 г. рынок тренажеров в России составил 6,4 млрд руб. (223 400 шт.).

Производство Артемьев разместил в селе Степное в 90 км от Магнитогорска. На 2,6 млн руб. купил трубогибочный и ленточнопильный станки, камеру для порошковой окраски. В штате новой компании, не считая самого Артемьева, было четыре сотрудника. Артемьев опросил потенциальных клиентов, какие тренажеры популярны. Среди них были тренажер для кинезитерапии (многофункциональная рама для тренировки ног и рук) и оборудование для кроссфита (различные силовые рамы и платформы для запрыгивания). Предприниматель выпустил упрощенный аналог тренажера для кинезитерапии и линейку для кроссфита. Линейка не пошла, признается Артемьев. Зато тренажер для кинезитерапии, который был вдвое дешевле конкурирующих моделей (32 000 против 60 000 руб.), хорошо продавался.

Разработка тренажеров обошлась Артемьеву более чем в 3 млн руб., пришлось нанять в штат конструкторов. Клиентов привлекали с помощью старых связей, накопленных со времен производства гирь. Регулярно поступало по 3–4 заказа в месяц. Некоторые клиенты делали оптовые заказы по несколько десятков тренажеров-кроссоверов.

Артемьев перевез производство в более просторное помещение в 6500 кв. м на Верхнеуральском ремонтном заводе – бывшую мастерскую для ремонта тракторов. Она стоила 7 млн руб., Артемьев взял кредит. Еще столько же он вложил в ремонт. На закупку станков, камер для окрашивания, раскройных и швейных машин потратил примерно 4 млн руб.

Цех начал работать как раз перед девальвацией рубля в 2014 г. И очень своевременно. «Поучаствовали в импортозамещении зарубежных тренажеров», – шутит Артемьев. В 2016 г. выручка Iron King составляла примерно 69 млн руб.

Сейчас компания производит около 500 различных тренажеров. Iron King поставляет их в страны СНГ, а недавно отгрузила партию на 4 млн руб. во Вьетнам. В России клиентами Iron King являются 100 спортзалов.

Затем Артемьев переключился на оборудование для уличных спортплощадок. И это позволило увеличить выручку вдвое.

«На российском рынке оборудования для воркаута нет ярко выраженного лидера: десятки компаний делают одно и то же – количество столбов и высоты примерно одинаковы во всех каталогах, сложно выдумать что-то новое, если речь идет о перекладине, рассказывает создатель «Кенгуру про» Максим Попов (его компания экспортирует оборудование для воркаута в 50 стран мира). На спортивных площадках во дворах и парках чаще всего устанавливают перекладины, рассчитанные на работу с собственным весом, а компания Артемьева выпускает уличные тренажеры с регулируемой нагрузкой – велотренажеры и эллипсоиды.

Спортивная площадка без покрытия площадью 200 кв. м стоит 500 000–1 млн руб., от 200 кв. м – 2,5–3 млн руб. Если за спортивной площадкой ухаживают, на ней можно заниматься круглый год, говорит Артемьев. Продается примерно 10–30 площадок в месяц. Клиенты – санатории и дома отдыха, муниципалитеты и парки (в России до 2024 г. действует программа «Спорт – норма жизни»).

Площадки Iron King оборудованы в Бурятии, Башкирии, Якутии и на Чукотке, в Краснодарском и Хабаровском крае, Курганской, Челябинской и Оренбургской областях. Однако Попов считает производство уличных тренажеров, повторяющих те, что стоят в залах, сложным направлением. Очень трудно создать конструкцию, которая отвечала бы и антивандальным, и медицинским требованиям. Рано или поздно компании переходят на кластеры: турники и перекладины, теннисные и баскетбольные площадки, говорит Попов.

В производстве тренажер, предназначенный для занятий на улице, примерно на 30% дороже, чем разработанный для помещений. Нужны прочные материалы, оцинковка каркаса тренажера, специальные механизмы настройки, поясняет Артемьев. На постоянной основе в компании трудятся пять конструкторов с опытом в машиностроении, проектировании металлоконструкций и спортивным бэкграундом. В среднем разработка одного тренажера стоит 300 000–500 000 руб. На дизайн и испытания уходит примерно месяц. При проектировании уличных тренажеров простор для творчества широкий: придумать варианты для разных климатических зон и компактных площадок, рассказывает Артемьев.

Для тестирования Артемьеву пришлось создать отдельную лабораторию, за четыре года на оснащение производства потрачено 35 млн руб.

В пандемию Iron King почти не пострадала. С эпидемиологической точки зрения тренироваться на улице безопаснее, говорит Артемьев. Этой весной и летом Iron King продавала по 10–30 площадок примерно на 6 млн руб. в месяц – так же, как и до пандемии. Уличные пространства будут развиваться и дальше, считает Артемьев.